Экс-губернатор Индинок: Партийная принадлежность мэра влияет на отношения с губернатором

"Курьер. Среда. Бердск" публикует вторую часть интервью с бывшим губернатором Новосибирской области Иваном Индинком. Он, напомним, в начале августа отдыхал в бердском санатории и решил поделиться с редакцией своими впечатлениями об отдыхе, а «Курьер» посчитал необходимым поговорить с экс-чиновником о политике. В первой части интервью Иван Индинок сравнил трех губернаторов и рассказал, что нужно сделать, чтобы не было коррупции во власти.

Как «выращивать» государственных людей?

- Как выращивали в советское время. Замечают, потом в резерв кадров. На секретаря райкома вот 10 человек, за каждым смотрят. Вот меня привели когда, даже вторым секретарем райкома. Меня привели в обком, и я там 10 кабинетов обошел. И в каждом: «Где у меня мать родилась, где отец?». Потом приходят к консенсусу, как сейчас говорят. Сейчас же этого нет. Сейчас выскочит кто-то. Вот пример Потапов. «Хорош мужик, - говорят, - давайте его изберем, а что? Глядишь, что-нибудь и получится». Ничего не получится, братцы, ничего! Кадры надо готовить. С кадров надо спрашивать! Кадры решают все, сказал один мужик усатый. И ничего не сделаешь с этим.

-А как вы считаете, партийная принадлежность мэра влияет на отношения с губернатором?
Влияет.

Если вспоминать того же Потапова, он коммунист, губернатор Юрченко - «Единая Россия», соратники Потапова выступали тогда...

- Влияет, я тебе сказал. Но это вопрос, его нужно... Это свидетельство низкой политической культуры. Потому что мы ведь знаем, в других странах коалиционное правительство. Они набрали столько, потом берут зеленых, голубых там, красных - коалиционное правительство. Костяк — это партия. А другие становятся там министрами, теми и другими. И работают, и ничего. Ты вот баптист, и что я теперь должен? Но ты хороший человек, давай работать, ты можешь эту работу выполнять. Вот он и выполняет. Влияет, абсолютно точно, к сожалению. Вообще-то влиять не должно.

А если человек становится мэром, он должен вступить в партию. В «Единую Россию», например, которая считается правящей партией?

- Нет. Ну и пусть считается правящей. Пусть сверху до низу правит. Да, политических вопросов много, в том числе у главы города Бердска. Но в основном-то это хозяйственные вопросы. Какие вы можете мне претензии предъявлять? Вот 90 год, избрали меня мэром на альтернативной основе. 150 депутатов городского совета, некоторые шустрые ребята написали верх, что вот на волне перестройки, новых веяний, в Москве Попов избран мэром, в Ленинграде Собчак, а у нас замшелый Индинок. Я и ответил: «Это не мэр, от которого не пахнет канализацией», где сейчас Собчак и где Попов? Вот ведь в чем дело. Начинают политические … приглашают меня на собрание депутатов. Я говорю: «Мое мнение по этому вопросу такое, такое. До свидания, я пошел, у меня много работы». Причем здесь одно и другое? Не обязательно должен быть. Обязательно должен знать свое дело. А если партия дожила до такого уровня, что она может построить резерв кадров, в том числе работу, это другое дело. Она может выдвигать своих представителей. Так, как Шестернина выдвинул вам губернатор. Я даже не знаю, Евгений Анатольевич член партии или нет.

А планы развития области у вас были?

- Ну планы, конечно, они и сейчас есть. Не хватает денег и не хватает кадров, которые могли бы возглавить это направление. Остальное все есть. Надо понимать, что тот же председатель горисполкома не может во всем разбираться досконально. Вот у нас на ТЭЦ-2 кабель сгорел, зима, минус 30. Я говорю: «Давай скорее подавать для населения». А мой заместитель говорит: «Извините» и к мужикам обращается: «Дайте быстрее напряжение на очистные сооружения, там микробы, они не подохнут, нас дерьмом всех зальет. А здесь отогреем хоть паяльными лампами, попросим у населения прощения. Ну сгорел кабель, ну что теперь?» Я-то такой тонкости не знал. А когда начинают подбирать по личной преданности - пиши пропало. Сейчас, к сожалению, формируются все органы по принципу личной преданности. А отсюда дело хочешь, не хочешь, проигрывает. Везде все делали профессионалы, он может быть каким угодно, но делает дело, и приходится его терпеть.

Вы как бывший губернатор сейчас ходите в больницы, стоите в очередях, получаете льготные лекарства?

- Нет.

А почему так получилось, что приходится выбирать — либо платить деньги, либо проходить через все круги ада бесплатно?

- Потому что всеми процессами надо управлять. И когда сделали платно и бесплатно, те же самое врачи ушли в платное, они нисколько квалификацию не увеличили. Они просто за твои деньги ласковее с тобой разговаривают. И выписывают те же самые пилюли, что и в поликлинике. Там врач получает, например, пять рублей, а здесь — двадцать. Возникает ревность. Если вводить страховую медицину, тогда нужно вводить для всех. А когда один может, а другой нет, что же тут? Мы раскалываем общество на нищих, бедных и других. Я не стою в очереди, бесплатно лекарства мне не дают. Путевку я сюда купил за 60 800 рублей. Но ты меня извини, я звоню врачу, он мне говорит: «Приезжайте, приезжайте». В 1991 году нас стали учить уму-разуму капиталисты. Мы приехали с Москву, там собрали американскую делегацию. Там вице-президент был, я забыл фамилию, но он до сих пор вице-президент. К нему вся делегация обращается: «Господин вице-президент». А у нас? Был губернатор, сейчас Ванька Индинок. Политическая культура никакая. То ли зависть, то ли что. Но к бывшим с большим презрением относятся, чем когда ты работал. Это неправильно. Поэтому я в очереди не стою, я имею возможность позвонить, и меня немедленно принимают.

Вот ты мне задавал вопрос, по убеждению я вступил или нет, я хочу продолжить. Вот было хорошее государство, на мой взгляд. С очень многими социальными гарантиями. Чего только стоит наше образование. Молодежь не болталась, работу нужно было искать. Окончил институт, вот направление, поезжай работать и так далее. Но надо было допустить какие-то элементы демократии в самой партии, надо было допустить сменяемость кадров. Вот пришел у нас первый секретарь обкома и 21 год первый секретарь обкома.. Стал Брежнев, и столько лет он Брежнев. И так далее. Однопартийная система. И особенно начиная с Хрущева был ряд обещаний, ничем не подкрепленных. Чего стоит? Нынешнее поколение советским людей будет жить при коммунизме. Ну что это такое? К такому-то году обеспечим всех жильем. И народ уже разуверился. Потому что, если вступали в партию колхозники, работники, а тут уже народ стал грамотным. Теперь переходим к нашей системе. А что изменилось? А ничего. А доминирование тоже одной партии. А сменяемость где? А тоже нет. Единственное, что появилось, — появились эти сателлиты — Жириновские, Зюгановы, они там лают из подворотни... Не изменилось-то ничего. Как была одна партия, так и осталась одна партия. Как сидели годами, так и сидят годами. Ничего не изменилось по сути управления. Это очень плохо. И ведет и к застою, и к непониманию, и к коррупции, и всему чему угодно. Ведь недаром за кордоном два срока и все.

А оппозиционеры, тот же Навальный, остальные, есть сила в них? Если их выберут, могут они управлять страной?

- Они не могут. Их и не выберут. Большой административный ресурс играет огромную роль. Это во-первых. Во-вторых, они себя замарали. Тот же Касьянов, тот же Навальный. Обязательно у них что-то... Он не чист, как листок. Касьянова же называли Миша-Два-Процента. А сейчас он ПАРНАС, идет куда-то избираться. Но у народа-то уже сидит два процента. Хоть бы 10%, а то 2. Конечно, их никуда не изберут. В третьих, они же собираются где-то за рубежом. И они готовы, я думаю, Родину продать, чтобы прийти к власти. Оппозицию надо вообще развивать. Но и самое главное, а покажите мне свободное средства массовой информации.

«Курьер. Среда. Бердск» - свободное СМИ.

- А у вас влияние... На всю вселенную... а посмотри телевидение все. Вот то, что действительно массово. Оно же все в одну дуду. Никто не появляется новый. Вот Владимир Владимирович по всем каналам. Каждый день. Хороший мужик. Чо ты смеешься? Я что-то не так говорю? Вот и сгубили сами себя. А сама-то идея была... Очень много у нас неправды. Это же нужно было уметь из крестьянской страны в индустриальную за такое короткое время превратиться. Что было плохого в пионерских организациях, комсомольских? Каждый был пристроен, каждый был на виду. А сейчас — горе. Вот пожелали директора коченевских школ со мной встретиться. Ну, встретился. О том, о том, о другом поговорили. Я говорю: «А как с наполняемостью?» Они говорят: «С наполняемостью ничего, но учить скоро некого будет». Дебилизация идет в деревнях, дебилизация. Получат кусок хлеба, кинут своему щенку, а в пьяном угаре делают очередного дебила. Он стоит у доски, ему объясняешь дважды два — четыре, а у него слюна до пола. Родители сняли с себя ответственность за воспитание детей. На школу. А что сейчас школа? Школа тоже сейчас ограничена. Самое страшное - не когда тебя учитель воспитывает, а когда тебе твой товарищ в глаза говорит, что ты мальчик нехороший. И сообщество когда говорит. Ну ладно, это «рылика». Что ты еще хотел спросить.

Как должны строиться отношения между властью и СМИ?

- Объективно. Промазал, напишите об этом, сделал что-то хорошее — напишите. Объективно должно быть. В советские времена критический материал если написан журналистом, обязательно обсуждается статья, и журналист несет ответственность за то, написал ли он правду, и тот, о ком написали, несет ответственность.

А новосибирские СМИ читаете?

- А их сейчас не стало. «Вечерний Новосибирск» вообще закрыли, «Советская Сибирь» она тоже. Сейчас все СМИ подчинены власти. Их просто не стало. Следить стало не за кем и неинтересно. Мы в клубе производим очень интересную работу. Надо приехать в Бердск с клубом.

Расскажите о своем клубе.

- В феврале мы отметили 20 летие. Когда я проиграл выборы, кто-то сказал: «Давайте мы создадим фонд Индинка». Ну и забыли про это. А в феврале собрались 8 человек и начали писать устав гуманитарно-просветительского клуба. Меня приглашают: «Вот устав, ты президент, все, садись». «Как назвать?» Но и тут какая-то мистика - выключается свет. Мы хозяину говорим: «У тебя свеча есть?». «Есть». Ну и назовем клуб «Зажги свечу». В клубе запрещено говорить на политические темы. Если мы начнем политикой заниматься, мы развалимся. Это будет один красный, другой белый, третий в крапинку... есть вещи более важные — это наши традиции, культура, история. Есть внутренняя работа — презентация личности или обсуждаем какой-нибудь доклад. Есть работа внешняя, когда мы выезжаем в район, определяем базовую школу. Туда приезжаем, в конференц-зале, спорт-зале я представляю членов клуба, потом расходимся по классам, даем уроки нравственности. Потом наши музыканты, если есть музыкальная школа, идут туда и дают мастер-классы, наши врачи идут в больницу и консультируют, наши писатели идут в библиотеки, а вечером мы собираемся в доме культуры. С нами как правило ездят наши друзья — это или солисты русского народного хора, или камерный хор, мы там выступаем и подводим итоги дня. Я тебе скажу без трепа — это явление в Новосибирской области. Сейчас пройдут эти выборы, все это устаканится, может быть, мы с клубом к вам приедем.

Нет желания у вас книгу написать?

- Я к своему 70-летию написал книгу, она состоит из двух частей, называется «Ивановы разговоры». Первую я написал большую статью о своей семье. Семья у нас большая, я девятый ребенок. Но сейчас, к сожалению, таких семей мало, только у священников, наверное. Потому что друг другу помогали, друг друга любили. Сейчас приезжают ко мне племянники, родные брат с сестрой годами не видятся. «Так, Люд, а как у Сашки дела»? «Ой, дядя Вань, что-то я уже давно...». «Так телефон же». «Да вот как-то все...». Что это такое? Разобщены. Это система в том числе.

А пути назад нет? Можно что-то изменить?

- Я думаю, уже нет. Во-первых, народ привыкает к такой жизни, а во-вторых, те, кто имеет миллиарды, они уже не дадут оттуда ничего. Деньги играют все, и этому идолу сейчас все преклоняются. Все души наполнили зелененькими бумажечками. Даже в школе видно разобщение. Она придет, у нее и в ушах, носу, и на руках, а бедненькая учительница, она единственную кофточку стирает каждый день, чтобы посвежее она выглядела. Даже в школе это видно.